Любое давление сверху вызывает отторжение пользователей
С того момента, когда глава "Ростеха" Сергей Чемезов представил Дмитрию Медведеву прототип "первого русского смартфона", прошло более двух лет. Этой зимой смартфон наконец был представлен на выставке Consumer Electronic Show в Лас-Вегасе, в интервью "Ъ" ВЛАДИСЛАВ МАРТЫНОВ, гендиректор Yota Devices, которая занималась разработкой аппарата, рассказал о стратегии развития компании, что она рассчитывает противопоставить лидерам рынка, и попытался объяснить, почему покупатели должны делать выбор в пользу русского смартфона.
— Сколько стоит проект YotaPhone?
— Точной цифры нет, мы узнаем ее в конце года, когда начнутся продажи. Сейчас все приводимые цифры — это спекуляции. Мы разрабатываем новый тип устройства, которое никто до нас не делал. Соответственно, по мере разработки этого устройства мы решаем ряд инженерных и производственных задач. Стоимость которых спрогнозировать с высокой точностью сложно, финальную цену мы узнаем, когда выпустим продукт на рынок.
— Кто предоставил компании средства на развитие?
— Инвестиции предоставляют акционеры (их имена в Yota Devices не раскрывают, утверждая, что она принадлежит частным лицам.— "Ъ"). Кроме того, в 2012 году мы продали более 1 млн модемов и роутеров (что составило 6% глобального рынка LTE-устройств) и прибыль от этих продаж инвестировали в разработку смартфона.
— Какова общая стратегия Yota Devices?
— Мы работаем на очень динамичном рынке, где все меняется очень быстро, поэтому планировать на более чем три года не имеет большого смысла. Есть план развития на три года, который мы каждый год корректируем.
Если вкратце, то для нас важно сделать успешным первый смартфон, заключив сделки не только с российскими, но и с двумя-тремя глобальными операторами, чтобы продать 1 млн устройств в первые 12 месяцев после запуска. Реинвестировать полученную прибыль во второе поколение смартфона. Запустить его через 10-11 месяцев после первого и продать несколько миллионов устройств, значительно расширив географию рынков, где представлен наш телефон. Если мы продадим миллион с первым устройством сейчас и пять-десять миллионов со вторым — это все равно очень маленькая доля на рынке смартфонов, но это состоявшийся конкурентный глобальный бизнес.
Также мы активно работаем над тем, чтобы глобальные операторы покупали у нас модемы и роутеры. Это помогает нам выстраивать долгосрочные отношения с операторами и предлагать им не один, а целый набор продуктов.
— Глава "Ростеха" (совладелец "Скартела", компании из которой и была выделана Yota Devices) Сергей Чемезов показал концепт этого смартфона Дмитрию Медведеву два с половиной года назад. Почему разработка смартфона затянулась?
— Во-первых, у крупных производителей смартфонов, у которых налажены все производственные процессы, отношения с поставщиками комплектующих, у которых есть квалифицированная команда инженеров, с момента утверждения концепции и до выпуска телефона в массовую продажу проходит от полутора до трех лет. Если это телефон, который предлагает на рынок что-то концептуально новое, например, как Nokia Communicator, то, скорее, три года, а если это очередная модель с улучшенным внешним видом и техническими характеристиками, то обычно — полтора-два года.
Мы разрабатываем концептуально новый тип устройства и успеваем сделать его за три года. При этом, в отличие от крупных производителей, мы с нуля создаем всю инфраструктуру, команду, выстраиваем отношения с поставщиками комплектующих. И все это делаем в первый раз в истории российской hi-tech-индустрии.
Во-вторых, мы изначально планировали, что наш телефон будет поддерживать LTE. Прежде чем утвердить проект и начать его реализовывать, нам важно было понять, когда в России появится LTE-сеть, которая охватит большинство городов России. Не было смысла делать LTE-телефон, когда отсутствовала бы LTE-сеть. Поэтому проект решили начать только летом 2011, когда появилась ясность с будущим LTE-сети в России.
И в-третьих, мы делаем премиальное устройство. Для этого нужно, чтобы поставщиками комплектующих были лидирующие технологические компании мира. Договориться с ними никому не известной компании из России было нетривиальной и непростой задачей.
Это сейчас у нас среди поставщиков такие компании, как Qualcomm, Japan Display, Corning, Epson, Eink, а еще совсем недавно было очень сложно убедить эти компании инвестировать в наш проект свои инженерные и производственные ресурсы.
— Какие были аргументы на переговорах?
— Для разных поставщиков разные. Но были три аргумента, которые я использовал практически всегда. Первый — у нас свежая и очень перспективная идея, мы в нее верим и сделаем все возможное, чтобы ее реализовать.
Не все сразу понимали и верили, но наше упорство помогло нам убедить сначала менеджеров среднего звена и выйти на прямой диалог с высшим руководством этих компаний. И как только они начинали улавливать, что это может быть следующей революцией среди смартфонов, которая взбодрит рынок, наши поставщики выражали заинтересованность работать с нами и быть сопричастными к этому проекту.
Это нам сильно помогло получить цены на комплектующие, сопоставимые с ценами для крупных производителей смартфонов, несмотря на то что наши объемы будут значительно меньше.
Во-вторых, мы разъясняли партнерам, что этот проект важен для всей страны, для построения и развития в России сегмента рынка потребительской электроники и инженерного потенциала. О том, как важно, чтобы первый русский смартфон вышел на рынок и стал успешен. Многим международным игрокам очень интересен наш рынок, и они понимали, что вместе с нами они могут занять значительную долю рынка.
В-третьих, они увидели сильную команду, которая в состоянии успешно реализовать этот проект. Мне удалось собрать команду из 50 человек, среди которых бывшие сотрудники Nokia, RIM, LG с многолетним опытом работы.
Иногда приходилось рассказывать про ряд глобальных проектов, которые реализованы были мною, чтобы убедить поставщиков в том, что русские менеджеры умеют строить и развивать успешный глобальный бизнес. Наиболее убедительным примером был факт, что часть менеджеров Yota в свое время, работая вместе со мной, успешно провели антикризисное управление и спасли от банкротства крупнейшего глобального партнера Microsoft по бизнес-приложениям.
— В переговорах участвовал Денис Свердлов, бывший гендиректор Yota, а ныне замминистра связи и массовых коммуникаций?
— Денис непосредственно в переговорах с поставщиками и подрядчиками не участвовал, но во многом благодаря Денису этот телефон увидел свет. Он первый, кто придумал эту идею, он наполнил ее смыслом и идеями о том, как именно можно использовать второй экран. Он помогал вырабатывать бизнес-кейс и убеждать акционеров в том, что в этом проекте есть потенциал. Награда, которую мы получили в Лас-Вегасе (YotaPhone признан лучшим мобильным устройством по версии интернет-портала Cnet),— это подтверждение, что Денис был прав и раньше всех увидел перспективу этой идеи.
— YotaPhone — это российский смартфон? Какие его элементы и компоненты разработаны и произведены в России?
— Если называть телефоны Nokia финскими, смартфоны BlackBerry от RIM канадскими, а iPhone американским, то YotaPhone — однозначно российский телефон. Ни Nokia, ни RIM не производят собственных комплектующих. Apple только недавно приобрела производителя процессоров (компанию FreeScale), а до этого использовала для iPhone компоненты сторонних производителей.
У YotaPhone наша идея — какие элементы и технологии использовать в устройстве и как именно их скомпоновать, чтобы устройство обладало уникальными пользовательскими характеристиками. Наш ID-дизайн, сценарии использования и приложения для второго экрана, архитектура устройства. Наши инвесторы и наш менеджмент проекта.
Таким образом, у YotaPhone российское то, что является самым интеллектуально емким и важным в цепочке создания ценности и системе разделения труда на глобальном рынке смартфонов и гаджетов.
На начальном этапе проекта в 2011-м и начале 2012 года мы привлекали ведущих зарубежных консультантов по аппаратной части современных смартфонов. Но мы все меньше к ним обращаемся, так как нам удалось сформировать свою инженерную команду и мы продолжаем ее активно развивать. Сегодня наши специалисты участвуют в разработке и оптимизации аппаратной части устройства, антенны, интеграции железа и всего программного обеспечения устройства.
— В начале прошлого года у Минпромторга была идея разработать совместно с Yota чипсет для смартфона. Но весной Yota договорилась о партнерстве с американской Qualcomm. Идея создания российского чипа умерла?
— Ко мне из производителей российских чипсетов никто не обращался. Поэтому что-то конкретное прокомментировать мне сложно. Я будут только рад, если появятся российские поставщики чипсетов, батарей, дисплеев или других компонентов, которые по своим характеристикам в комплексе превосходят западные. Я с удовольствием их рассмотрю для использования в наших устройствах. Но пока я не слышал и не столкнулся с такими производителями. На сегодняшний день чипсет Qualcomm, который мы используем, это лучшее, что есть на рынке для Android-телефона.
— У вас есть задача сделать смартфон на российской элементной базе со сборкой в России? Есть ли такое желание у "Ростеха", у государства?
— Мы частная компания. Нам очень важно совмещать интересы пользователей наших устройств, акционеров и наше желание в будущем использовать российскую элементную базу со сборкой в России. Мы недавно стартовали и делаем первые шаги в этом бизнесе. Сразу хвататься за мегазадачи было бы неправильно. Когда мы докажем, что мы можем создавать конкурентоспособное устройство, умеем его продавать на глобальном рынке, тогда есть смысл ставить более амбициозные цели.
На сегодняшний день конкурентоспособной российской элементной базы мы пока не видим, а сборка в России значительно дороже, чем в Азии. Важно помнить, что мировые лидеры по производству элементной базы инвестируют огромные средства в разработку нового поколения чипсета, батарейки и других комплектующих. Более того, у них многолетняя история производства и отношений с клиентами. У российских компаний нет ни такой истории, ни возможности делать такие инвестиции. Это надо создавать с нуля.
Я верю, что изменить ситуацию можно, но это проект не на год и не на два. Это системная работа лет на пятнадцать.
— Какие патенты вы оформили, пока изобретали смартфон?
— Есть три группы патентов, заявки на которые мы подали три года назад. Первая — сам формат устройства. Смартфон с двумя экранами, один из который полноформатный EPD-дисплей. Вторая — приложения и сценарии использования второго дисплея. Третья — изогнутая форма второго дисплея.
— Есть устройства, которые вы брали за образец? Вы получали патентные претензии от производителей смартфонов?
— Нет, мы придумали и создали новый тип устройства, мы его запатентовали, и, слава богу, претензий никаких не было. Я ни одного устройства с таким дизайном не видел. Дизайн устройства, которое показывали Дмитрию Анатольевичу, эволюционировал. Изначально это был телефон с экраном четыре дюйма и с симметрично изогнутым вторым дисплеем. Финальная версия YotaPhone с экраном 4,3 дюйма и ассиметричной формой второго дисплея.
— В каких сетях LTE-смартфон должен работать?
— Это все полосы частот, которые будут в России и Европе.
— С какими российскими сотовыми операторами вы будете тестировать смартфон в сетях LTE российских операторов?
— Нам бы очень хотелось видеть "Скартел" и "МегаФон" в числе первых российских операторов, которые протестируют наш смартфон в сетях LTE. Но мы готовы работать и тестировать наш смартфон, а также наши роутеры и модемы вместе с любыми российскими операторами, которые заинтересуются в партнерстве с нами.
— Сколько YotaPhone будет поставлено на рынок в первой партии?
— Думаю, несколько тысяч устройств накануне запуска будет распределено между сотовыми операторами, розничными сетями, экспертами рынка, которые будут их тестировать, дадут нам обратную связь и спрогнозируют спрос. Первый заказ будет зависеть от прогнозов, цифры могут быть разные — от 20 до 70 тысяч смартфонов. Однозначно запуск продаж вначале будет на российском рынке. Нам проще и понятнее, что здесь делать.
— Какова стратегия продаж в Европе, США?
— Есть двадцатка операторов, у каждого из них есть набор стран, где они представлены. Мы встречаемся с операторами и пытаемся заключить договоры на поставку нашего телефона. Каждый из них сам скажет, в какой стране он хочет запускать YotaPhone. И тогда мы будем подстраиваться под их частоты.
— Не боитесь конкурировать с китайскими производителями смартфонов как на российском, так и на мировом рынке?
— Рисков очень много, и они есть везде. Начиная от тех вопросов с патентами, которые вы затронули, заканчивая агрессивными демпинговыми маркетинговыми программами, которые делают китайские производители. Мы продумываем наш ответ и то, как мы будем минимизировать эти риски. Надеемся быть быстрее, надеемся быть более креативными, реализовать в продукте те функции, которые они не могут реализовать. Китайцы часто фокусируются на себестоимости и теряют в качестве продукта. Мы считаем, что качество должно быть безупречным. Плюс есть рынки, где недолюбливают китайскую продукцию. В Европе, Скандинавии, Германии есть запрос на более качественную продукцию. А у китайцев нет желания подстраиваться под это.
— Какова себестоимость и розничная цена YotaPhone?
— Себестоимость варьируется, мы не знаем, какая она будет финальная. Это очень тонкий процесс управления всей цепочкой поставок и производства. Могу сказать, что нам удалось достичь себестоимости компонентов нашего продукта, сопоставимую с крупными брендами, которые заказывают десятками миллионов экземпляров. Это говорит о том, что мы можем достичь конкурентной цены для потребителя. Цена будет сопоставима с ценами флагманских Android-телефонов от Samsung, HTC и других производителей.
— Дешевле 20 тысяч рублей не получится?
— Это зависит от нашего умения снизить себестоимость, не пойдя на компромисс по качеству. Если удастся, то возможно.
— Как вы будете обеспечивать контент для смартфона? Будет ли глубокая интеграция с российскими интернет-сервисами, например с "Яндексом"?
— Мы ведем переговоры с компаниями Bookmate, мы начинаем переговоры с "Яндексом". Наши потенциальные партнеры — социальные сети "В контакте", Facebook, Twitter. Думаем провести переговоры с Groupon. Наша задача — наполнение смартфона контентом, которое будет эффективно работать на втором экране с максимальным количеством полезных приложений.
— Будете ли вы создавать свою оболочку для Android?
— С моей точки зрения, Android должен быть нетронутым. Мы делаем надстройку для разработчиков SDK, чтобы можно было достаточно легко импортировать приложение на второй экран или разработать новое. Были справедливые замечания в сети — мол, кому нужно разрабатывать приложения для телефона, которого нет на рынке, и непонятно, сколько они продадут. Поэтому мы делаем свои приложения, сейчас их десяток, а к запуску телефона в продажу будет более двадцати. Но я уверен, что, как только телефон появится на рынке, появятся компании-разработчики, которые предложат пользователям YotaPhone интересные приложения.
— Когда начинаете рекламную кампанию?
— Думаю, что в сентябре. Мы потратим на разработку телефона значительно меньше, чем тратят на разработку базового продукта глобальные бренды. Мы не хотим идти стандартным способом, когда компании тратят гигантские деньги на телевизионную рекламу.
— Рассчитываете ли вы на раскрутку YotaPhone с помощью руководства страны и реализацию смартфона через госзаказ?
— Мы строим конкурентный бизнес, а любое давление сверху, с моей точки зрения, вызывает отторжение пользователей. Самое главное, чтобы пользователи, которые заходят в магазин электроники, увидев наш телефон, захотели его купить. А купив его, им нравилось пользоваться им каждый день. После того как наш телефон купят сто тысяч человек и о нас появится информация, которую мы учтем при создании устройства второго поколения, мы поймем что-то новое. Это может дать нам масштаб и будет гораздо важнее, чем господдержка, поэтому она у нас — на втором плане. Хотя успех таких брендов, как RIM, Nokia, Apple, Huawei, сложно представить без поддержки правительств Канады, Финляндии, США, Китая.
— На выставке Consumer Electronic Show в Лас-Вегасе в январе этого года производители показали меньше премьер, чем годом ранее. С чем это связано на ваш взгляд?
— Только с одним: с тем, что у производителей смартфонов возник кризис идей. Последняя революционная идея была предложена шесть лет назад в первом iPhone. Это кардинально изменило модель взаимодействия пользователя со смартфоном. После этого производители смартфонов стали наращивать технические мощности: увеличивали разрешение матрицы камеры, быстродействие процессора, изменяли размер экрана, увеличивали его разрешение, но ничего концептуально нового для пользователей не придумали и не предложили. И если какие инновации и были, то в основном только на уровне приложений. Например, никто не смог решить проблемы пользователей смартфонов, когда они сталкиваются с быстрым расходом заряда аккумулятора. Смартфон — это устройство с массой различных приложений, которые вы используете непрерывно, и при вашем активном жизненном ритме, зарядки смартфона не всегда хватает на день. Для этой задачи мы предложили в YotaPhone решение в виде EPD (electronic paper display.— "Ъ") на задней панели.
— Это правда, что EPD-дисплей нельзя заблокировать и из-за этого можно случайно что-то удалить. Как вы будете реагировать на критику по поводу недоработок?
— Ну, во-первых, это не так. На EPD-дисплее в принципе ничего нельзя удалить, так как он, в отличие от LCD-дисплея, предназначен для чтения книг и различных документов, вывода уведомлений и имиджей и информации, которую вы хотите видеть на дисплее постоянно.
Во-вторых, на выставке в Лас-Вегасе мы показали прототип, а не финальное устройство. Наша задача была получить обратную связь специалистов, потребителей, экспертов рынка — насколько востребована и жизнеспособна наша идея.
Безусловно, что нам есть над чем работать чтобы довести устройство до премиального качества, но многие вопросы по улучшению решаются на уровне программного обеспечения.
В данный момент мы тестируем сотни различных сценариев работы пользователя с устройством. Мы также дорабатываем антенну для более уверенного и стабильного приема сигнала, разрабатываем новые приложения для второго экрана и многое другое, не говоря уже о краш-тестах. До того как смартфон поступит в продажу, будет четыре итерации прототипов, активно тестируя каждый из которых, мы доведем коммерческий образец до максимально возможного качества. У нас еще есть на это время.
— Сколько стоит проект YotaPhone?
— Точной цифры нет, мы узнаем ее в конце года, когда начнутся продажи. Сейчас все приводимые цифры — это спекуляции. Мы разрабатываем новый тип устройства, которое никто до нас не делал. Соответственно, по мере разработки этого устройства мы решаем ряд инженерных и производственных задач. Стоимость которых спрогнозировать с высокой точностью сложно, финальную цену мы узнаем, когда выпустим продукт на рынок.
— Кто предоставил компании средства на развитие?
— Инвестиции предоставляют акционеры (их имена в Yota Devices не раскрывают, утверждая, что она принадлежит частным лицам.— "Ъ"). Кроме того, в 2012 году мы продали более 1 млн модемов и роутеров (что составило 6% глобального рынка LTE-устройств) и прибыль от этих продаж инвестировали в разработку смартфона.
— Какова общая стратегия Yota Devices?
— Мы работаем на очень динамичном рынке, где все меняется очень быстро, поэтому планировать на более чем три года не имеет большого смысла. Есть план развития на три года, который мы каждый год корректируем.
Если вкратце, то для нас важно сделать успешным первый смартфон, заключив сделки не только с российскими, но и с двумя-тремя глобальными операторами, чтобы продать 1 млн устройств в первые 12 месяцев после запуска. Реинвестировать полученную прибыль во второе поколение смартфона. Запустить его через 10-11 месяцев после первого и продать несколько миллионов устройств, значительно расширив географию рынков, где представлен наш телефон. Если мы продадим миллион с первым устройством сейчас и пять-десять миллионов со вторым — это все равно очень маленькая доля на рынке смартфонов, но это состоявшийся конкурентный глобальный бизнес.
Также мы активно работаем над тем, чтобы глобальные операторы покупали у нас модемы и роутеры. Это помогает нам выстраивать долгосрочные отношения с операторами и предлагать им не один, а целый набор продуктов.
— Глава "Ростеха" (совладелец "Скартела", компании из которой и была выделана Yota Devices) Сергей Чемезов показал концепт этого смартфона Дмитрию Медведеву два с половиной года назад. Почему разработка смартфона затянулась?
— Во-первых, у крупных производителей смартфонов, у которых налажены все производственные процессы, отношения с поставщиками комплектующих, у которых есть квалифицированная команда инженеров, с момента утверждения концепции и до выпуска телефона в массовую продажу проходит от полутора до трех лет. Если это телефон, который предлагает на рынок что-то концептуально новое, например, как Nokia Communicator, то, скорее, три года, а если это очередная модель с улучшенным внешним видом и техническими характеристиками, то обычно — полтора-два года.
Мы разрабатываем концептуально новый тип устройства и успеваем сделать его за три года. При этом, в отличие от крупных производителей, мы с нуля создаем всю инфраструктуру, команду, выстраиваем отношения с поставщиками комплектующих. И все это делаем в первый раз в истории российской hi-tech-индустрии.
Во-вторых, мы изначально планировали, что наш телефон будет поддерживать LTE. Прежде чем утвердить проект и начать его реализовывать, нам важно было понять, когда в России появится LTE-сеть, которая охватит большинство городов России. Не было смысла делать LTE-телефон, когда отсутствовала бы LTE-сеть. Поэтому проект решили начать только летом 2011, когда появилась ясность с будущим LTE-сети в России.
И в-третьих, мы делаем премиальное устройство. Для этого нужно, чтобы поставщиками комплектующих были лидирующие технологические компании мира. Договориться с ними никому не известной компании из России было нетривиальной и непростой задачей.
Это сейчас у нас среди поставщиков такие компании, как Qualcomm, Japan Display, Corning, Epson, Eink, а еще совсем недавно было очень сложно убедить эти компании инвестировать в наш проект свои инженерные и производственные ресурсы.
— Какие были аргументы на переговорах?
— Для разных поставщиков разные. Но были три аргумента, которые я использовал практически всегда. Первый — у нас свежая и очень перспективная идея, мы в нее верим и сделаем все возможное, чтобы ее реализовать.
Не все сразу понимали и верили, но наше упорство помогло нам убедить сначала менеджеров среднего звена и выйти на прямой диалог с высшим руководством этих компаний. И как только они начинали улавливать, что это может быть следующей революцией среди смартфонов, которая взбодрит рынок, наши поставщики выражали заинтересованность работать с нами и быть сопричастными к этому проекту.
Это нам сильно помогло получить цены на комплектующие, сопоставимые с ценами для крупных производителей смартфонов, несмотря на то что наши объемы будут значительно меньше.
Во-вторых, мы разъясняли партнерам, что этот проект важен для всей страны, для построения и развития в России сегмента рынка потребительской электроники и инженерного потенциала. О том, как важно, чтобы первый русский смартфон вышел на рынок и стал успешен. Многим международным игрокам очень интересен наш рынок, и они понимали, что вместе с нами они могут занять значительную долю рынка.
В-третьих, они увидели сильную команду, которая в состоянии успешно реализовать этот проект. Мне удалось собрать команду из 50 человек, среди которых бывшие сотрудники Nokia, RIM, LG с многолетним опытом работы.
Иногда приходилось рассказывать про ряд глобальных проектов, которые реализованы были мною, чтобы убедить поставщиков в том, что русские менеджеры умеют строить и развивать успешный глобальный бизнес. Наиболее убедительным примером был факт, что часть менеджеров Yota в свое время, работая вместе со мной, успешно провели антикризисное управление и спасли от банкротства крупнейшего глобального партнера Microsoft по бизнес-приложениям.
— В переговорах участвовал Денис Свердлов, бывший гендиректор Yota, а ныне замминистра связи и массовых коммуникаций?
— Денис непосредственно в переговорах с поставщиками и подрядчиками не участвовал, но во многом благодаря Денису этот телефон увидел свет. Он первый, кто придумал эту идею, он наполнил ее смыслом и идеями о том, как именно можно использовать второй экран. Он помогал вырабатывать бизнес-кейс и убеждать акционеров в том, что в этом проекте есть потенциал. Награда, которую мы получили в Лас-Вегасе (YotaPhone признан лучшим мобильным устройством по версии интернет-портала Cnet),— это подтверждение, что Денис был прав и раньше всех увидел перспективу этой идеи.
— YotaPhone — это российский смартфон? Какие его элементы и компоненты разработаны и произведены в России?
— Если называть телефоны Nokia финскими, смартфоны BlackBerry от RIM канадскими, а iPhone американским, то YotaPhone — однозначно российский телефон. Ни Nokia, ни RIM не производят собственных комплектующих. Apple только недавно приобрела производителя процессоров (компанию FreeScale), а до этого использовала для iPhone компоненты сторонних производителей.
У YotaPhone наша идея — какие элементы и технологии использовать в устройстве и как именно их скомпоновать, чтобы устройство обладало уникальными пользовательскими характеристиками. Наш ID-дизайн, сценарии использования и приложения для второго экрана, архитектура устройства. Наши инвесторы и наш менеджмент проекта.
Таким образом, у YotaPhone российское то, что является самым интеллектуально емким и важным в цепочке создания ценности и системе разделения труда на глобальном рынке смартфонов и гаджетов.
На начальном этапе проекта в 2011-м и начале 2012 года мы привлекали ведущих зарубежных консультантов по аппаратной части современных смартфонов. Но мы все меньше к ним обращаемся, так как нам удалось сформировать свою инженерную команду и мы продолжаем ее активно развивать. Сегодня наши специалисты участвуют в разработке и оптимизации аппаратной части устройства, антенны, интеграции железа и всего программного обеспечения устройства.
— В начале прошлого года у Минпромторга была идея разработать совместно с Yota чипсет для смартфона. Но весной Yota договорилась о партнерстве с американской Qualcomm. Идея создания российского чипа умерла?
— Ко мне из производителей российских чипсетов никто не обращался. Поэтому что-то конкретное прокомментировать мне сложно. Я будут только рад, если появятся российские поставщики чипсетов, батарей, дисплеев или других компонентов, которые по своим характеристикам в комплексе превосходят западные. Я с удовольствием их рассмотрю для использования в наших устройствах. Но пока я не слышал и не столкнулся с такими производителями. На сегодняшний день чипсет Qualcomm, который мы используем, это лучшее, что есть на рынке для Android-телефона.
— У вас есть задача сделать смартфон на российской элементной базе со сборкой в России? Есть ли такое желание у "Ростеха", у государства?
— Мы частная компания. Нам очень важно совмещать интересы пользователей наших устройств, акционеров и наше желание в будущем использовать российскую элементную базу со сборкой в России. Мы недавно стартовали и делаем первые шаги в этом бизнесе. Сразу хвататься за мегазадачи было бы неправильно. Когда мы докажем, что мы можем создавать конкурентоспособное устройство, умеем его продавать на глобальном рынке, тогда есть смысл ставить более амбициозные цели.
На сегодняшний день конкурентоспособной российской элементной базы мы пока не видим, а сборка в России значительно дороже, чем в Азии. Важно помнить, что мировые лидеры по производству элементной базы инвестируют огромные средства в разработку нового поколения чипсета, батарейки и других комплектующих. Более того, у них многолетняя история производства и отношений с клиентами. У российских компаний нет ни такой истории, ни возможности делать такие инвестиции. Это надо создавать с нуля.
Я верю, что изменить ситуацию можно, но это проект не на год и не на два. Это системная работа лет на пятнадцать.
— Какие патенты вы оформили, пока изобретали смартфон?
— Есть три группы патентов, заявки на которые мы подали три года назад. Первая — сам формат устройства. Смартфон с двумя экранами, один из который полноформатный EPD-дисплей. Вторая — приложения и сценарии использования второго дисплея. Третья — изогнутая форма второго дисплея.
— Есть устройства, которые вы брали за образец? Вы получали патентные претензии от производителей смартфонов?
— Нет, мы придумали и создали новый тип устройства, мы его запатентовали, и, слава богу, претензий никаких не было. Я ни одного устройства с таким дизайном не видел. Дизайн устройства, которое показывали Дмитрию Анатольевичу, эволюционировал. Изначально это был телефон с экраном четыре дюйма и с симметрично изогнутым вторым дисплеем. Финальная версия YotaPhone с экраном 4,3 дюйма и ассиметричной формой второго дисплея.
— В каких сетях LTE-смартфон должен работать?
— Это все полосы частот, которые будут в России и Европе.
— С какими российскими сотовыми операторами вы будете тестировать смартфон в сетях LTE российских операторов?
— Нам бы очень хотелось видеть "Скартел" и "МегаФон" в числе первых российских операторов, которые протестируют наш смартфон в сетях LTE. Но мы готовы работать и тестировать наш смартфон, а также наши роутеры и модемы вместе с любыми российскими операторами, которые заинтересуются в партнерстве с нами.
— Сколько YotaPhone будет поставлено на рынок в первой партии?
— Думаю, несколько тысяч устройств накануне запуска будет распределено между сотовыми операторами, розничными сетями, экспертами рынка, которые будут их тестировать, дадут нам обратную связь и спрогнозируют спрос. Первый заказ будет зависеть от прогнозов, цифры могут быть разные — от 20 до 70 тысяч смартфонов. Однозначно запуск продаж вначале будет на российском рынке. Нам проще и понятнее, что здесь делать.
— Какова стратегия продаж в Европе, США?
— Есть двадцатка операторов, у каждого из них есть набор стран, где они представлены. Мы встречаемся с операторами и пытаемся заключить договоры на поставку нашего телефона. Каждый из них сам скажет, в какой стране он хочет запускать YotaPhone. И тогда мы будем подстраиваться под их частоты.
— Не боитесь конкурировать с китайскими производителями смартфонов как на российском, так и на мировом рынке?
— Рисков очень много, и они есть везде. Начиная от тех вопросов с патентами, которые вы затронули, заканчивая агрессивными демпинговыми маркетинговыми программами, которые делают китайские производители. Мы продумываем наш ответ и то, как мы будем минимизировать эти риски. Надеемся быть быстрее, надеемся быть более креативными, реализовать в продукте те функции, которые они не могут реализовать. Китайцы часто фокусируются на себестоимости и теряют в качестве продукта. Мы считаем, что качество должно быть безупречным. Плюс есть рынки, где недолюбливают китайскую продукцию. В Европе, Скандинавии, Германии есть запрос на более качественную продукцию. А у китайцев нет желания подстраиваться под это.
— Какова себестоимость и розничная цена YotaPhone?
— Себестоимость варьируется, мы не знаем, какая она будет финальная. Это очень тонкий процесс управления всей цепочкой поставок и производства. Могу сказать, что нам удалось достичь себестоимости компонентов нашего продукта, сопоставимую с крупными брендами, которые заказывают десятками миллионов экземпляров. Это говорит о том, что мы можем достичь конкурентной цены для потребителя. Цена будет сопоставима с ценами флагманских Android-телефонов от Samsung, HTC и других производителей.
— Дешевле 20 тысяч рублей не получится?
— Это зависит от нашего умения снизить себестоимость, не пойдя на компромисс по качеству. Если удастся, то возможно.
— Как вы будете обеспечивать контент для смартфона? Будет ли глубокая интеграция с российскими интернет-сервисами, например с "Яндексом"?
— Мы ведем переговоры с компаниями Bookmate, мы начинаем переговоры с "Яндексом". Наши потенциальные партнеры — социальные сети "В контакте", Facebook, Twitter. Думаем провести переговоры с Groupon. Наша задача — наполнение смартфона контентом, которое будет эффективно работать на втором экране с максимальным количеством полезных приложений.
— Будете ли вы создавать свою оболочку для Android?
— С моей точки зрения, Android должен быть нетронутым. Мы делаем надстройку для разработчиков SDK, чтобы можно было достаточно легко импортировать приложение на второй экран или разработать новое. Были справедливые замечания в сети — мол, кому нужно разрабатывать приложения для телефона, которого нет на рынке, и непонятно, сколько они продадут. Поэтому мы делаем свои приложения, сейчас их десяток, а к запуску телефона в продажу будет более двадцати. Но я уверен, что, как только телефон появится на рынке, появятся компании-разработчики, которые предложат пользователям YotaPhone интересные приложения.
— Когда начинаете рекламную кампанию?
— Думаю, что в сентябре. Мы потратим на разработку телефона значительно меньше, чем тратят на разработку базового продукта глобальные бренды. Мы не хотим идти стандартным способом, когда компании тратят гигантские деньги на телевизионную рекламу.
— Рассчитываете ли вы на раскрутку YotaPhone с помощью руководства страны и реализацию смартфона через госзаказ?
— Мы строим конкурентный бизнес, а любое давление сверху, с моей точки зрения, вызывает отторжение пользователей. Самое главное, чтобы пользователи, которые заходят в магазин электроники, увидев наш телефон, захотели его купить. А купив его, им нравилось пользоваться им каждый день. После того как наш телефон купят сто тысяч человек и о нас появится информация, которую мы учтем при создании устройства второго поколения, мы поймем что-то новое. Это может дать нам масштаб и будет гораздо важнее, чем господдержка, поэтому она у нас — на втором плане. Хотя успех таких брендов, как RIM, Nokia, Apple, Huawei, сложно представить без поддержки правительств Канады, Финляндии, США, Китая.
— На выставке Consumer Electronic Show в Лас-Вегасе в январе этого года производители показали меньше премьер, чем годом ранее. С чем это связано на ваш взгляд?
— Только с одним: с тем, что у производителей смартфонов возник кризис идей. Последняя революционная идея была предложена шесть лет назад в первом iPhone. Это кардинально изменило модель взаимодействия пользователя со смартфоном. После этого производители смартфонов стали наращивать технические мощности: увеличивали разрешение матрицы камеры, быстродействие процессора, изменяли размер экрана, увеличивали его разрешение, но ничего концептуально нового для пользователей не придумали и не предложили. И если какие инновации и были, то в основном только на уровне приложений. Например, никто не смог решить проблемы пользователей смартфонов, когда они сталкиваются с быстрым расходом заряда аккумулятора. Смартфон — это устройство с массой различных приложений, которые вы используете непрерывно, и при вашем активном жизненном ритме, зарядки смартфона не всегда хватает на день. Для этой задачи мы предложили в YotaPhone решение в виде EPD (electronic paper display.— "Ъ") на задней панели.
— Это правда, что EPD-дисплей нельзя заблокировать и из-за этого можно случайно что-то удалить. Как вы будете реагировать на критику по поводу недоработок?
— Ну, во-первых, это не так. На EPD-дисплее в принципе ничего нельзя удалить, так как он, в отличие от LCD-дисплея, предназначен для чтения книг и различных документов, вывода уведомлений и имиджей и информации, которую вы хотите видеть на дисплее постоянно.
Во-вторых, на выставке в Лас-Вегасе мы показали прототип, а не финальное устройство. Наша задача была получить обратную связь специалистов, потребителей, экспертов рынка — насколько востребована и жизнеспособна наша идея.
Безусловно, что нам есть над чем работать чтобы довести устройство до премиального качества, но многие вопросы по улучшению решаются на уровне программного обеспечения.
В данный момент мы тестируем сотни различных сценариев работы пользователя с устройством. Мы также дорабатываем антенну для более уверенного и стабильного приема сигнала, разрабатываем новые приложения для второго экрана и многое другое, не говоря уже о краш-тестах. До того как смартфон поступит в продажу, будет четыре итерации прототипов, активно тестируя каждый из которых, мы доведем коммерческий образец до максимально возможного качества. У нас еще есть на это время.
владислав
мартынов
мартынов
19 февраля
2013
Доп. материалы
обучение
подписаться
* Meta Platforms Inc. признана экстремистской организацией и запрещена на территории РФ
*
*
Vladislav Martynov. 2021
